Были выработаны необходимые меры для предохранения случаев потери здоровья на производстве, однако чаще всего они сводились лишь к тому, что владелец бизнеса обязывался давать молоко сотрудникам в 11 часов дня, выделять деньги на шитье фланелевых респираторов, которые чаще всего заменялись носовыми платками, и обеспечивать всех работников фартуками. Для контроля за соблюдением даже таких минимальных мер были назначены специальные инспекторы, в том числе (впервые в истории!) женские инспекторы, с которыми работницы могли более открыто обсуждать свои проблемы.
Вот что рассказывалось в департаменте комитета о белом свинце в 1893 году. Комитет решил расследовать обстоятельства смерти семнадцатилетней Хатти Уолтер. Она жила в трех милях от фабрики в бедной семье. Поступила на работу за год до того в качестве эмалировщицы и была ею шесть месяцев. Эта должность считалась самой опасной. Хатти должна была, наклоняясь над изготавливаемой продукцией, смахивать с нее щеткой мелкие частички, перед тем как наносился новый слой эмали. Девушка постоянно глотала вредную пыль. Проработав полгода, однажды она почувствовала себя плохо и попросила мастера отпустить ее домой, куда ее проводил работник фабрики. Направленный к ней доктор зафиксировал сильное отравление свинцом. Через шесть дней она умерла. Столь быстрая смерть объяснялась тем, что девушка была крайне истощена, жила впроголодь и в любую погоду должна была проделывать долгий путь к месту работы, где оставалась на целый день.
Другой девушке, Энни Харрисон, повезло больше. Она осталась жива. После того как Энни потеряла сознание, она, почувствовав первые признаки отравления, вскоре бросила эту вредную работу.
«— Скажите мне, — спросили ее на дознании, которое последовало после смерти Хатти, — всегда ли вы надевали носовой платок на лицо?
— Нет, сэр. Когда я поступила, то там были очень старые халаты, такие изношенные, рвались по швам, и уже не было шапочек на голову. А насчет платка на рот, так и их сначала не было. Потом только, после нового закона они дали нам эти фланелевые штуки — респираторы.
— Много ли пыли вы глотали?
— Очень, сэр. Она такая сладкая на вкус. Когда меня тошнило, то выходили целые куски.
— Черные?
— Да, большие шматки. Каждая девушка на фабрике вам скажет то же, если они захотят говорить правду, сэр. Если работаешь в красном цехе, то выходят красные куски, в голубом — голубые, но самая худшая желтая пыль! Вот она меня погубила, сэр!
— Скажите, проникала ли пыль вам под одежду?
— Да, через халат и сквозь робу.
— Мыли ли вы руки регулярно?
— Да, сэр.
— А другие девушки?
— Сказать по правде, сэр, там и рукомойников-то не было, пока не приехали инспекторы.
— Собираетесь ли вы возвращаться на фабрику?
— Нет, сэр. Меня выгонят из дома, если я вернусь».
Работа несложная, но уже через несколько лет у бедняг начинались мучительные зубные боли, распухали десны и челюсти. Единственным способом прекратить мучения хоть на какое-то время было выдергивание всех зубов. Если же человек продолжал работу на вредном производстве (а в большинстве случаев у него не было выбора), то испарения фосфора проникали в костную ткань, и у бедолаги начинала светиться в темноте челюсть, а порою и другие кости. Не случайно районы, где жили спичечники, называли трущобами светящихся скелетов.
Редко кто из таких рабочих доживал до сорока лет. Если организм был крепкий и оставалась надежда, что болезнь не охватила все ткани, единственным способом избавиться от мучительных болей было удаление зараженной челюсти, что сопровождалось ужасной операцией без всякой анестезии и длительным и не менее мучительным выздоровлением. Не случайно работницы спичечных фабрик (Victorian Match Girls) считаются одними из первых борцов за права рабочих.
Когда в 1870 году был принят закон, обязывающий всех детей в возрасте от пяти до десяти лет ходить в школы, на практике он долгое время в полной мере не исполнялся.
Journal information