Надо сказать, долгое время храмовый комплекс различить было не так-то и просто: большая его часть была скрыта под грунтом и поздними постройками. Своего рода открытие храма состоялось в 1884 году, честь эта принадлежит знаменитому французскому археологу Гастону Масперо. Его работу по раскопкам и реставрации продолжили Даресси и Легрен.
Здесь следует отметить, что указанные здесь и далее годы могут носить лишь приблизительный характер, так как привязка сохранившихся древнеегипетских документов к современному календарю – дело непростое, и точная датировка возможна лишь с известной степенью точности.
Длина храма времен Аменхотепа III достигала 208 метров при ширине 54 метра. Главным архитектором, как предполагается, был некий Аменофис, сын Хотепа (по другим источникам, Аменхотеп сын Хапу; возможно, тут все упирается в разночтение одного и того же имени при переводе с одного языка на другой).
Комплекс пострадал в годы правления фараона-еретика Аменхотепа IV (1350–1334 до н.э.), принявшего имя Эхнатона. Этот фараон может считаться основателем одной из первых монотеистических религий, правда, в итоге не прижившейся. Вместо поклонения многим богам он ввел культ одного – солнечного диска Атона. Эхнатон не только перенес столицу из Фив в Ахетатон (Телль-эль-Амарну), но также распорядился уничтожить все изображения и имена старых богов в Луксорском храме, что в значительной степени и было проделано. Кстати, супругой Эхнатона являлась известная Нефертити, считающаяся сейчас одним из главных канонов красоты Египта времен Нового царства.
Слева можно видеть дверь в святилище, построенное еще Тутмосом III и включенное в состав двора Рамзеса II (буква «С»). Я подозреваю, что именно нежелание разрушать это святилище вынудило строителей отступить восточнее продольной оси храма Аменхотепа III.
Здесь из-за вечернего положения солнца на небосводе снимок в нарушение логики сделан из конца колоннады в сторону двора Рамзеса II.
Следует напомнить, что в Древнем Египте храмы являлись по сути домами богов. Точно так же, как и жилые дома тех времен (а о быте древних египтян я обязательно поведаю позднее в отдельной серии альбомов подобно тому, как уже рассказывал о повседневной жизни лондонцев викторианской эпохи), храмы имели двор, открытый каждому посетителю, прихожую перед жилищем бога – святилище, доступное жрецам, и наконец так называемое Святая святых – жилое помещение бога, куда мог войти только сам фараон или же на время его отсутствия (например, в военном походе) верховный жрец. Иными словами, сюда, в зал Аменхотепа III могли попасть еще довольно многие, но мало кто мог пройти дальше.
Стоит обратить внимание на потолок. Он, конечно, сейчас местами укреплен стальными конструкциями, но часть каменных плит лежит так, как лежала и в незапамятные времена. Впечатляет, особенно если лишний раз вспомнить, что Луксорскому храму уже более 3300 лет!
Главная его роль заключалась в обеспечении церемоний праздника Опет. Аллея сфинксов, связывающая Луксорский и Карнакский храмы, является доводом в пользу гипотезы, что эти два храма проводили совместное празднование. Опет отмечался регулярно каждый год после второго месяца сезона половодья и длился 27 дней (по другим данным, празднование продолжалось около двух недель и начиналось в девятнадцатый день второго месяца после разлива Нила, что приходилось обычно на конец августа). Это было невероятное по размаху и помпезности мероприятие, когда божественная ладья плавала из Карнака в Луксорский храм и назад. В процессии принимали участие танцоры, музыканты и люди из разных слоев общества. Скажем, во время царствования фараона-женщины Хатшепсут (прав. 1498–1483 до н.э.) люди шли пешком из Карнака в Луксор, а обратно плыли на лодках.
Луксорский храм был символом творения мира; считалось, что он построен на предвечном холме (первой суше, поднявшейся из первозданного океана; к слову, предвечный холм также помещали и в окрестностях Мемфиса) и бог Амон-Ра в первый день нового года возвращался в Луксор, чтобы отметить праздник творения мироздания. Это было своего рода циклическое обновление земли. Божественная ладья Амона-Ра причаливала в юго-западном углу гипостильного зала Аменхотепа III, а ладьи Хонсу и Мут – в южном его углу.
Вторая особенность Луксорского храма была связана с божественной природой царской власти. Именно здесь фараон воссоединялся со своим божественным «ка». До коронации царь приравнивался к простому смертному, но после церемонии коронации он уже обладал божественностью. Праздник в Луксорском храме был и ежегодным обновлением божественной власти фараона. Для этой цели статуя «ка» привозилась в Луксор, совершались особые ритуалы, во время которых фараон и статуя его «ка» становились божественными. По прошествии церемоний они вместе появлялись из храма под приветствия ожидающей снаружи толпы. Это хрупкое равновесие между божественной и человеческой природой царя поддерживалось в течение трех тысяч лет, пока фараоны правили Древним Египтом, вплоть до Александра Великого.
Journal information