| Пекин. Летний императорский дворец |
[May. 24th, 2005|03:00 pm]
dkphoto
|
Если меня спросят, какое место я считаю самым приятным в китайской столице, то, вне всякого сомнения, назову Летний императорский дворец, по-китайски именуемым парком Ихэюань (Yiheyuan). Путеводитель, противореча карте, утверждает, что расположено это место в 15 километрах от Пекина. Мне же показалось, что парк находится на северо-западной окраине города. В любом случае от центра это далековато; мы с коллегой, взяв такси у своего отеля на востоке Пекина, заплатили за поездку около сотни юаней.
Парк является весьма популярным туристическим объектом, хотя русских туристов, насколько я понял, сюда возят не всегда. Впрочем, в КНР вообще хорошо развит внутренний туризм; китайцы тратят немыслимые по меркам своих средних доходов деньги на посещение даже пустячных достопримечательностей, что меня всегда поражало. Подавляющее большинство встреченных в парке людей были китайцами. Европейцев я видел не больше пары десятков человек, а русских – вообще не заметил.
Здесь, у северных ворот парка, к нам с коллегой бросилось сразу несколько вольных гидов, на плохом английском предложивших экскурсию по парку. Поскольку я уже досыта вкусил прелестей местных экскурсоводов, они получили отказ и совет учить русский язык. Это я к тому, что русским тут не владел ни один гид, что само по себе указывает на скудность потока наших соотечественников.
В кассе можно приобрести несколько видов билетов: на отдельные достопримечательности парка или на все разом. Конечно, посмотреть все за один день совершенно нереально, но даже если в планах стоит три-четыре пункта, «сквозной» билет обойдется дешевле.
Кстати, обратите внимание на интересную прическу у китаянки в кадре – венец дорогостоящего труда модного парикмахера. Со спины эту даму вполне можно принять за европейку.
Многочисленные источники утверждают, что парк под названием Циниюань появился здесь еще при династии Цзинь. Однако при этом в качестве временной привязки почему-то указывается XV столетие. Я подозреваю, что в действительности речь идет о XIII веке и чжурдженской (а не китайской) династии Цзинь. Позже, уже при Юаньской (монгольской) династии, за счет регулирования горных речек было расширено главное озеро, ныне занимающее около трех четвертей из 290 гектаров площади парка (вероятно, тут следует указать уже на XIV столетие).
Мост проходит над длинным озером Хоуху («Черное озеро»).
На обоих его берегах раскинулся выглядящий буквально кукольным городок.
Судя по всему, это что-то вроде выставки национальной архитектуры. Назвать городок музеем язык не поворачивается, так как совершенно все здания здесь являются новоделами. Несмотря на свою весьма солидную историю, Ихэюань редко может похвастаться оригинальными древними сооружениями.
Как и вся китайская столица, парк сильно пострадал в 1860 году в ходе Второй опиумной войны (1856-1860 гг.). Подлинной причиной той войны было желание правительств Великобритании и Франции навязать Китаю невыгодные торговые договоры. Еще в 1854 году они выдвинули императору совместное требование права неограниченной торговли на всей территории страны, допущения постоянных послов в Пекин и официального права торговать опиумом. Хотя Китай отклонил эти требования, объявление войны последовало не сразу, так как Великобритания и Франция вели военные действия в России (шла неудачная для Николая I Крымская война), кроме того, английские войска завоевывали Индию и Иран.
Спустя два года союзники смогли выделить силы для нападения на Китай, тем более что эта страна была ослаблена гражданской войной (еще в 1851 году на территории империи возникло Тайпинское государство, с которым правительство вело борьбу в общей сложности в течение тринадцати лет). В 1856 году британцы воспользовались как официальным поводом для объявления войны арестом китайскими властями английских контрабандистов (возможно, промышлявших еще и пиратством). Годом позже к войне присоединилась Франция, также в военных действиях принимал участие и американский флот.
Решающее сражение произошло в сентябре 1860 года под Пекином, и силы китайского императора были наголову разбиты. После этого англо-французские войска занялись грабежом, среди прочего тогда были разрушены и многие строения парка Ихэюань.
В 1888 году вдовствующая императрица Цыси (1835-1908) решила восстановить парк и превратить его в свой летний дворец. На эти цели было затрачено 15 тонн серебра (по другим данным – 937,5 тонн, но, думаю, там просто перепутали денежную единицу лян с одноименной мерой веса). Вообще-то эти деньги были предназначены на строительство военно-морского флота. Однако вместо новых боевых кораблей Китай получил десятки дворцов, в которых развлекалась стареющая властолюбивая и жадная императрица.
Новый расцвет парка длился недолго: уже в 1900 году Летний императорский дворец вновь был разрушен, причем гораздо сильнее, чем за тридцать лет до этого.
В 1898 году в некоторых областях Китая (в частности в Шаньдуне и Чжили) стало назревать восстание против иностранного вмешательства в экономику, внутреннюю политику и религиозную жизнь страны. Сильнее всего простых китайцев раздражало распространение христианства и неуважение европейцев к местным обычаям. Было создано тайное религиозное общество Ихэцюань, что в переводе означает «кулак во имя справедливости и согласия». Фанатичные члены его верили, что, обучившись навыкам рукопашного боя и используя магические церемонии и амулеты, они получат сверхъестественные способности и станут неуязвимыми для огнестрельного оружия. Видимо, поэтому европейцы называли членов этого общества боксерами, а само крупное восстание, вспыхнувшее в ноябре 1899 года, – Боксерским. В Китае его знают под именем Ихэтуаньского, именно таково позднее название тайного общества, и означает оно «общество справедливости и согласия».
Основная политическая программа была незамысловата: члены общества давали клятву убивать чужеземцев и чиновников-взяточников. Кроме того, на начальном этапе они также выступали за приход к власти китайской династии вместо маньчжурской Цин. Правительственная армия не смогла совладать с мятежниками, но после государственного переворота, когда власть узурпировала Цыси (до этого уже не раз правившая на правах регентши) ихэтуани отказались от антиправительственных лозунгов и направили свой гнев против христианских миссионеров, концессионеров, железных дорог и телеграфных линий. Цыси, опасавшаяся «общества справедливости и согласия» гораздо сильнее, чем европейцев, не только не мешала убийствам и погромам, но и открыто покровительствовала ихэтуаням.
Скоро посольства европейских стран в Пекине стали серьезно тревожиться за свою безопасность. В мае 1900 года после долгих переговоров удалось несколько усилить их охрану за счет дополнительного армейского контингента (кстати, больше всего прибыло русских солдат – около сотни штыков).
Уже 4 июня ихэтуани уничтожили телеграфную линию между Пекином и Тяньцзинем, начали разрушение железной дороги, а еще девять дней спустя вошли в Пекин и осадили посольский квартал. Посольства России, Великобритании, Нидерландов, США и Японии располагались в особом квартале неподалеку от Запретного города и были хорошо укреплены. Посольства дали убежище и другим гражданам иностранных государств, находившимся в Пекине. Здания представительств Бельгии и Испании стояли особняком, но их сотрудники успели эвакуироваться. Хуже всего пришлось германскому посольству, находящемуся далеко от дипломатического квартала: ихэтуани взяли его штурмом, а посол Германской империи Клеменс фон Кеттелер был убит. Убийство дипломатического посланника во все времена считалось тягчайшим преступлением, а совершенное при попустительстве и даже при поддержке Цыси, оно стало причиной начала военных действий со стороны европейских держав. При этом Цинский двор немедленно объявил войну странам, начавшим приготовления к походу для спасения своих дипломатов.
Для организации военной операции требовалось время, но немногочисленным защитникам посольского квартала удалось продержаться. Руководил обороной англичанин Клод Максвелл МакДональд. Силами охраны, сотрудников посольств и с помощью единственного старого, заряжающегося еще со стороны дула орудия удалось удержать квартал до 14 августа, когда блокада была снята силами международной коалиции. Кстати, упомянутое орудие получило название «интернационального»: оно было отлито в Британии, имело итальянский лафет, заряжалось русскими снарядами и обслуживалось американским расчетом.
Первая попытка освобождения дипломатов, предпринятая еще в июне, закончилась неудачей: 2-тысячному отряду британской морской пехоты пришлось с потерями отступить. Тогда были сформированы коалиционные войска общей численностью 54 тысячи человек. В него входили солдаты из Японии, России (более 13 тысяч), Великобритании, Франции, Германии, Италии и даже из Австро-Венгрии. Уже 14 июля в ходе короткого штурма эти войска захватили Тяньцзинь, что открыло дорогу на Пекин. Всего войскам коалиции противостояли около 70 тысяч правительственных солдат и от 50 до 100 тысяч ихэтуаней. Подавляющее превосходство в вооружении, выучке, тактике и дисциплине позволили коалиции наголову разбить противника, и уже 14 августа ворваться в Пекин. К слову, подавление Боксерского восстания продолжалось до 1902 года, но основные силы ихэтуаней были сломлены раньше.
В богатом Пекине войска коалиции под командованием немецкого фельдмаршала Вальдерзее в немалой степени последовали напутствию императора Вильгельма II, который призывал «учинить в Китае такую расправу, чтобы китайцы столь же твердо запомнили германское имя, как в свое время народы Европы сохранили в памяти имя гуннов и их вождя Аттилы». Среди прочих дворцов пострадал и Ихэюань. Солдаты не щадили памятников старины: они соскабливали золото с древних скульптур, срывали картины, грабили библиотеки, расхищали и оскверняли памятники тысячелетней древности. Многие павильоны, беседки и храмы, особенно в северной части парка, приведенной на этих снимках, были сожжены и полностью уничтожены.
И хотя в 1903 году парк опять стали отстраивать, восстановить удалось лишь часть сооружений. Затем последовал долгий период упадка, и лишь не так давно Ихэюань вновь вернул себе былое величие.
В некоторых маленьких домиках вдоль озера Хоуху расположены сувенирные магазинчики.
А в некоторых предлагают свои услуги мастера китайской каллиграфии, причем самых разных школ (отличия в технике заметны невооруженным глазом). Этот добродушный дедушка при помощи кисточки сейчас тушью выводит для меня мой любимый девиз, пусть и несколько перефразированный. Я позвонил гиду и по-русски продиктовал фразу, после чего гид по телефону уже по-китайски произнесла ее для писца, не знающего английского. Очень надеюсь, что в итоге смысл слов «Императором быть не могу, мандарином – не хочу» исказился не самым пагубным образом. :) Впрочем, на стену в своей квартире полученный живописный свиток я так и не повесил…
Продавщицы сувениров «обрабатывают» покупательницу.
Эта девушка при виде объектива попыталась быстро спрятаться за угол домика, но было уже поздно. :)
По озеру неторопливо перемещаются утлые лодочки. Похоже, что лодочники в живописных костюмах не столько создают антураж, сколько своими веслами-сачками чистят стоячие воды от тины.
Буквальный перевод названия парка – Ихэюань – звучит как «парк глубокой гармонии». Пожалуй, это имя подобрано очень метко.
За северными воротами виднеется сосновая роща.
Дальше, у подножья естественной доминанты всего парка Летнего императорского дворца – горы Ваньшоушань, то есть Горы долголетия, находится неопознанный мною павильон, на англоязычной карте названный как «место, где стоял храм Сумеру» (Site of Sumeru Temple).
Выше павильона виден Храм догматов буддизма (Temple of Buddhist Tenets). Китайский вариант названия, увы, не знаю. Здесь кажется, что крыша храма достигает уровня вершины горы.
Но стоит перевести взгляд правее – и видна находящаяся выше буддистская ступа.
Еще выше, на вершине горы, находится храм Чжихойхай, что переводится как «Море мудрости и разума». В нем установлена большая позолоченная статуя Будды. К сожалению, снимать внутри храма запрещено.
Удивительна сила жизни: деревья ухитряются расти тут прямо из скалы!
Образец типичного оформления крыш храмов. Слово «типичное» использовано неслучайно: я специально сравнивал фигурки на кровле разных сооружений, и у меня создалось впечатление, что все они отлиты на одной производственной линии по единому шаблону. К сожалению, это и есть рецепт воссоздания старины по-китайски. При всем богатстве истории и культуры этой страны, при всей многочисленности заявлений по этому поводу с высоких трибун, действительное отношение к историческому наследию в Китае удивительно небрежное.
Ступени, ведущие на самую вершину горы, вырублены в скале.
Что характерно, в парке очень чисто, за этим следит целая армия уборщиков.
В Летнем императорском дворце природный пейзаж органично соединяется с искусственным садово-парковым ансамблем. Неслучайно Ихэюань считается ярким образцом китайского садово-паркового искусства.
Вид с вершины Ваньшоушань на юг, в сторону озера Куньминху, на глади которого разбросаны многочисленные прогулочные кораблики и лодки.
Вообще названия географических объектов парка менялись неоднократно. Так, гора Ваньшоушань сначала вошла в историю как холм Воншань, а озеро – под именем Воншаньпо. При династии Мин озеро по образцу Сиху в Ханчжоу называли Пейзажем Сиху. Лишь в 1750 году при императоре Цяньлуне холм и озеро получили свои современные названия. Парк же свое нынешнее имя получил еще позже, уже при императрице Цыси.
Дамба Сиди с шестью мостами делит озеро на две части. По ряду свидетельств, императрица Цыси любила гулять тут и даже фотографировалась, переодевшись в рыбачку.
По озеру можно кататься на таких вот электрических лодочках. Аренда стоит недорого, но требуется внести ощутимый залог. Управление этой скорлупкой предельно простое: несколько скоростей вперед, одна – назад и рулевое колесо. Максимальная скорость лодки с двумя пассажирами на борту достигает на глаз восьми километров в час.
В старину озеро играло важную роль в водоснабжении Пекина, также по нему проходило водное сообщение между городом и его окрестностями.
На переднем плане виден главный символ парка - храм Фосянгэ, то есть «Дворец благовонных курений», расположенный на высоте 58 метров от уровня озера. Вообще это достаточно интересный трехъярусный архитектурный ансамбль с четырьмя слоями карнизов. В свое время в первый день каждого месяца по китайскому лунному календарю императрица Цыси приходила сюда совершать молитвы.
Вершину горы венчает храм Чжихойхай.
Мраморная ладья Цинъяньфан является еще одним символом парка Летнего императорского дворца. На этой каменной палубе любила обедать императрица Цыси. Однако в ту пору стране нужны были настоящие корабли, а Цинъяньфан, конечно, не могла защитить Китай.
Помню, мы с коллегой, оба люди вполне сдержанные, не удержались от восторга и во всю глотку исполнили над озером пару куплетов из «Пятнадцати человек на сундук мертвеца», чем немало озадачили проплывавших мимо китайских туристов. :)
Порой попадаются и такие полуживые рабочие лохани. Правда, скорости у них все равно гораздо выше, чем у нашей красивенькой электролодочки.
Видимо, заключительный этап «реставрации» очередного прибрежного павильона…
Сначала мне даже показалось, что этот гордый корабль потерпел крушение в бурных волнах озера Куньминху. :)
Надо признать, что парк Летнего императорского дворца – место исключительно красивое и интересное. Чтобы обойти его весь, потребуется несколько дней. Неудивительно, что Ихэюань ежегодно посещают несколько миллионов туристов, а в 1998 году парк был внесен в список всемирного культурного и природного наследия ЮНЕСКО. Поверьте мне, гораздо приятнее побывать здесь, чем убить полдня на скучную прогулку по однообразным и пыльным помещениям Запретного дворца в густой толпе таких же туристов, разбавленной некоторым количеством карманников!
Кстати, на выходе из парка оказалось не так уж легко взять такси, что для Пекина вещь совершенно неслыханная. |
|
|
