| Кварталы первостроителей и рабочих ХНПЗ |
[Feb. 15th, 2012|06:06 pm]
dkphoto
|
1 Даже в центре Хабаровска, несмотря на стремительное наступление точечной высотной застройки, сохраняются целые кварталы, которые сейчас называют барачными. И хотя эстетические достоинства большинства из них в самом деле более чем сомнительны, история таких домов нередко оказывается достаточно любопытной. Сегодня я хочу рассмотреть кварталы, находящиеся пусть и не в самом центре города, но сравнительно недалеко от него – к северу от улицы Советской между Джамбула и Запарина. На этом снимке можно видеть стоящие в соответствии с нормами регулярной планировки двухэтажные розоватые дома – восточную часть упомянутого района. Снимок сделан с верхнего этажа советской высотки НИИ «Гидроводхоза» (Серышева, 60). Сразу оговорюсь, что все представленные здесь фотографии были сделаны в начале прошлого года, а потому частично утратили актуальность. Впрочем, справедливо это лишь в отношении фона – рядом активизировались застройщики. Сами же трущобные кварталы, если не ошибаюсь, никаких особенных изменений не претерпели.
2 Попасть в кварталы розоватых барачных домов проще всего, или свернув в откровенно глуховатый конец улицы Запарина, или проехав от Советской по Знаменщикова. В обоих случаях возникает ощущение попадания в параллельный мир: современный каменный город как по взмаху волшебной палочки резко обрывается и переходит в трущобы какого-то безвременья, огородившиеся от реальности ржавыми заборами, покосившимися домишками частного сектора и унылыми рядами сот гаражных кооперативов.
3 Трудно поверить, что всего в нескольких кварталах южнее Запарина имеет весьма парадный вид, вполне приличествующей улице, пересекающей так называемую красную линию.
4 Здесь улица выступает своеобразным водоразделом: к западу от нее в сторону Амура тянутся пусть в основном невзрачные, но все же городского образца кварталы, а вот к востоку ойкумена уже заканчивается. Там и находилась цель моей фотопрогулки.
5 Если южной границей ойкумены здесь выступает улица Советская, восточной – Знаменщикова, западной – показанная тут Запарина, то с севера район ограничивают виднеющиеся на заднем плане входящие к Брестской улице корпуса многоэтажных домов советской и постсоветской постройки.
6 Частный сектор тут в основном достаточно непригляден. Прямо на улице морозным днем грелись у костров группы бомжей, бегали стаи собак. От последних даже пришлось отбиваться, что, надо сказать, было довольно непросто. Снимать описанные сцены по понятным причинам я не стал.
7 Попадаются тут, конечно, и опрятные частные дома, но тон задают не они. На заднем плане можно видеть заброшенную стройку. Полагаю, при нынешних феноменальных ценах на жилье в Хабаровске подобные явления вскоре в основном исчезнут, как нашли применение даже покосившейся девятиэтажке так называемого дома «Поршней» на улице Павловича.
8 Северная граница интересующего меня района. В считанных десятках метров от трущоб начинаются вполне благополучные и даже аккуратные кварталы вдоль Брестской.
9 Но хватит затянувшегося предисловия – пора погружаться в безвременье старых деревянных бараков.
Правда, без небольшой предыстории все равно не обойтись. Свои истоки эти кварталы типовых деревянных двухэтажных домов к востоку от Казачьей горы берут с рубежа 1920-х и 1930-х годов. Именно тогда была поставлена задача превращения Дальневосточного края из потребляющего в производящий. Конкретные установки на пятилетку рассмотрела и утвердила IX краевая партконференция в феврале 1929 года. Вскоре началось строительство целого ряда заводов, в том числе – в 1931 году – и Хабаровского нефтеперерабатывающего.
10 Нужда в его продукции стояла острейшая: бензин, керосин, лигроин (в ту пору его использовали как тракторное топливо) возили из далекого Грозного. Это было и дорого, и долго. Аркадий Гайдар, будучи в начале 1930-х годов корреспондентом «Тихоокеанской звезды», писал: «...Проходит полгода, пока наполненная в Грозном цистерна доберется наконец до Хабаровска и вернется назад за новой порцией горючего. 70 суток только по местной дороге осторожно пробирается десятки раз отцепляемая и прицепляемая к хвосту товарных поездов 10-тонная цистерна с опасным содержимым. И, выплеснув каплю по сравнению с тем, сколько нужно для растущего Дальнего Востока, эта крохотная цистерна порожняком бежит десятки тысяч километров назад...
133 тысячи тонн светлых нефтепродуктов нужно будет краю в 1933 году. И все это надо доставить по единственной сильно перегруженной линии Транссибирской железной дороги.
Вот почему перед началом посевной и уборочной, перед началом лесозаготовок и сплава волнуются директор МТС, директор леспромхоза, заведующие нефтескладами и гаражами.
Вот почему скупо светят лампы в избах колхозников, где бутылка керосина расценивается дороже литра хорошего молока.
Вот почему, когда в очередной раз прекращается ток со старой Хабаровской электростанции, в учреждениях вспыхивают тусклые сальные свечи вместо керосиновых ламп.
А между тем нефть у нас рядом...»
11 Заводы поднимались трудно, ведь материально-техническая база для их сооружения на Дальнем Востоке практически отсутствовала. В самом Хабаровске имелись только дерево, щебенка, песок и вода... Транспорт был гужевой.
Еще в январе 1931 года пришли первые строители нефтеперерабатывающего завода на ту часть Казачьей горы, где стоял еще лес, прорезанный оврагами, да была свалка мусора. Все это «место, где сейчас расположен завод, а также нынешние улицы Джамбула, Орджоникидзе, Забайкальская и другие, представляло собой пустырь, заросший орешником, среди которого то там, то сям торчали, раскинув руки, огородные чучела», – приводит воспоминания бывшего плотника П. Трусова книга «Хабаровск», изданная к 125-летию города.
12 Первыми строителями были в основном местные жители. Постепенно их ряды пополняли приезжие. Инициативный начальник строительства Н. Петров торопил, нажимал на строителей. Но дело двигалось медленно. Из орудий труда в основном имелись лишь лом, кирка, топор и пила. Первые из строителей спешно возводили в условиях зимы засыпные бараки под жилье новому пополнению, а сами, если не были местными старожилами, ютились в вагончиках, которые насквозь промерзали.
Летом одни бригады копали котлованы под будущий завод, а другие ставили столовую, склады, конюшни под «транспорт». С осени строили 48-комнатные двухэтажные деревянные дома. На возведение такого дома уходило в среднем три месяца.
Упомянутые дома не сохранились, запечатленные на фотографиях едва ли содержат более половины указанного числа комнат.
13 Тем, кто трудился на возведении завода и жилья для его работников, было не только трудно, но и голодно, особенно в неурожайный 1933-й год. Нелегко приходилось и руководителям стройки. Не сразу были сделаны геологические исследования грунта. Стройка долго не имела утвержденного генплана завода, проектов, рабочих чертежей, смет. Самим надо было завозить из центра страны специалистов и квалифицированных рабочих. Грузы с материалами шли до Хабаровска 70–90 суток. При сооружении водозабора, что являлось первоочередной задачей, подвело собственное, то есть местное отделение дороги. Не позаботились о бесперебойной доставке камня из Корфовского карьера. И здесь, на водозаборе шло вручную: рытье котлованов и траншей, разгрузка камня, который подвозили в вагонетках. «О выходных днях на стройке не было и речи. Все понимали, как серьезно положение. На воскресники выходили не только рабочие, но и домохозяйки», – вспоминали первостроители.
14 В конце 1933 года на стройку пришел 31-й батальон 2-й военно-строительной бригады Особого военно-строительного корпуса – 800 человек. Именно тогда тут и возводили запечатленные двухэтажные дома. Их ставили две роты, одновременно выполнявшие все земляные работы на заводе по закладке трубопроводов, канализации, водопровода и лотков, возводившие стены бензиновой установки, перекрытия, фундаменты и т.д. И еще две роты монтировали оборудование бензиновой очистки и эстакады для приема нефти.
В короткое время военные смогли переоборудовать примитивную лесопилку в более мощный лесозавод и занялись пиловкой леса, изготовлением рам, дверей. Другие бойцы смонтировали стационарную электростанцию. И вот – в поселке выросли первые двухэтажные дома. Правда, они были деревянными, с печным отоплением, не имели водопровода и канализации, но все-таки это уже настоящие дома. А когда вступил в строй электроцех, в вспыхнули электрические лампочки. Вслед за тем заговорило и радио...»
15 Энтузиазм первой половины 1930-х годов уже давно угас. Построенные в 1933–1934 годах дома отчасти руинизированы, и сейчас уже непросто представить, что восемьдесят лет назад они считались очень комфортабельным жилищем: хоть и с минимумом коммунальных удобств, зато теплым и достаточно просторным. С тех пор, похоже, водопровод в домах все же появился, но не канализация.
16 Рядом со обгоревшими остовами зданий стоят дома с врезанными пластиковыми стеклопакетами, установленными внешними блоками кондиционеров, оборудованными душевыми помещениями, а перед подъездами зимуют не только старые советские автомобили, но и подержанные «японки».
17 И все же жизнь уходит из этих кварталов.
18 Честно говоря, жалеть их не стоит. Район улиц Советской и Джамбула постепенно осваивается застройщиками, новостройки и строительные площадки подбираются все ближе и ближе. Пройдет не так уж много лет, и все тут будет выглядеть совсем иначе, уже мало что напомнит о быте строителей и первых рабочих Хабаровского нефтеперерабатывающего завода.
|
|
|
