Стены Верхнего двора. Несмотря на видимую мощь кладки это преимущественно не остатки оборонительных сооружений, а резервуары для воды. Видимо, когда замок уже перестал быть крепостью, но водопровод в городе еще не появился, на упомянутый выше средневековый колодец (и отрытый в 1628 году второй, 2,5-метровый) все же не слишком полагались. Возможно, это было связано с соображениями пожарной безопасности.
Открывающиеся со стен замка панорамы Эдинбурга я в этот альбом включать не стал, опасаясь его перегрузить, но обязательно покажу город позже. Этот же кадр интересен не крышами шотландской столицы, а тем, что на нем запечатлено место, где обычно красуется Часовая пушка (One o’clock gun). Установлена она была в 1861 году, выстрелы производились ровно в час дня ежедневно за исключением воскресений и некоторых праздников. Первой этот почетный пост заняла заряжаемая через дуло 64-фунтовая пушка.
Длительное время выстрел производился автоматически, для чего орудие было связано электрическим кабелем длиной свыше 1200 метров с точными часами, установленными на вершине монумента Нельсона на холме Калтон (Calton Hill) в 1852 году. К слову, там же, на крыше монумента при наступлении часа дня на специальной конструкции поднимался большой белый шар. Таким образом, пушечный выстрел и подъем шара формировали единый аудиовизуальный сигнал. Детали мне найти не удалось, но я прочитал, что по каким-то причинам этот сигнал был нужен не столько горожанам, сколько судам в порту и для навигации в заливе Ферт-оф-Форт (Firth of Forth), на берегу которого стоит Эдинбург.
Лишь один раз Часовая пушка произвела боевой выстрел. Дело было в разгар Первой мировой войны, в апреле 1916 года, когда германский цепеллин сбрасывал на город зажигательные бомбы. Зато в годы Второй мировой войны Часовая пушка молчала, прервав традицию.
Сейчас на этом посту служит, конечно, не старинная 64-фунтовка, а 105-мм полевое орудие. Однако увидеть его мне так и не удалось из-за подготовки замка к фейерверку. Для вечернего зрелища было приготовлено так много зарядов, что даже Часовую пушку пришлось убрать с ее обычного места.
Очередное скопище петард. Про фейерверк, конечно, я тоже планирую рассказать, хоть и в другом альбоме.
Как раз между постом Часовой пушки и домом губернатора находится спуск в небольшой дворик, называемый Госпитальной площадью и выходящий к западной стене крепости.
По левую руку находится здание бывшего артиллерийского склада (The Ordnance Storehouse). К 1748 году существующие пороховые склады уже вмещали свыше тысячи бочек боеприпасов, однако они все же были существенно расширены. В частности, в них стали хранить сами орудия и прочее снаряжение. Пороховой склад был расформирован только в 1897 году, и его здание отдали военному госпиталю. Это позволило освободить целый ряд помещений в цитадели и начать их реставрацию.
Это здание, находящееся по правую руку от входа на площадь, изначально строилось для нужд госпиталя. Сейчас тут, как и в бывшем артиллерийском складе, находится музей. О замковых музеях, впрочем, я расскажу в отдельном альбоме.
Как и столетия назад, пушки подозрительно смотрят на лежащий у подножья скалы город. Орудийные батареи и мощные бастионы, почти лишенные орнаментики и иных архитектурных излишеств, лишний раз свидетельствуют о том, что Эдинбургский замок – это, в первую очередь, крепость, и лишь во вторую – королевская резиденция.
Вдоль северного склона Замковой скалы в туннеле, частично открытом сверху, проходят железнодорожные пути, ведущие к главному городскому вокзалу Уэйверли (Waverly Station). Небольшое кладбище на северо-западе, видимо, относится к XVIII веку.
Хотя замок использовался как военная тюрьма еще с середины XVIII века, настоящая тюрьма здесь была построена только в 1842 году. Предназначена она была главным образом для провинившихся солдат и офицеров гарнизона, в частности сюда помещали за такие провинности, как нахождение на посту в нетрезвом состоянии и пр. В 1880 году гауптвахту расширили. Подробнее об этом здании я расскажу в альбоме о музеях, так как значительная часть старой гарнизонной тюрьмы ныне служит для развлечения туристов.
За стеной виднеется цитадель. В центре возвышается Шотландский национальный военный мемориал (The Scottish National War Memorial). Правее выглядывает уголок так называемого строения королевы Анны (The Queen Anne Building). Над кровлей последнего возвышается восьмигранная башенка Королевского дворца.
Строение королевы Анны было построено после якобитского восстания 1708 года, когда французский флот отважился показаться в заливе Ферт-оф-Форт. Здание было сооружено на месте средневекового арсенала и выполняло роль офицерского общежития. Сейчас оно используется исключительно для нужд туристической инфраструктуры.
Кстати, некоторых из туристов, похоже, мало интересуют окружающие их исторические сооружения, они в большей степени увлечены друг другом, будто для этого обязательно нужно ехать за тридевять земель. :)
Попасть в цитадель можно тремя путями: через упомянутые выше внутренний ход и Длинную лестницу или же пройдя этими воротами. Называются они Фугс-гейт (Foog’s Gate). Происхождение этого имени доподлинно неизвестно. Однако предполагают, что название связано со словом «туман» (fogg) и было искажено с течением времени. Такая версия кажется вполне правдоподобной, так как туманы – не такие уж и редкие гости на Замковой скале благодаря влажному и прохладному климату.
Фугс-гейт были построены в XVII веке, когда окончательно сформировалась кружная дорога в Верхний двор через Средний. Обустроили ее для упрощения подъема таких тяжелых грузов, как артиллерийские орудия и боеприпасы. Впрочем, именитым персонам тоже наверняка приятнее было попадать наверх верхом, в карете или в паланкине, чем карабкаться по крутой лестнице.
Слева видны стены уже упомянутых выше резервуаров для воды.
К сожалению, среди прочих я утратил и более-менее удачные снимки Королевского дворца, поэтому приходится довольствоваться этой его не особенно выразительной северной частью. Между тем дворец – это одно из самых примечательных зданий замка.
Построено оно было еще в XIV веке как расширение башни Давида, когда было решено увеличить число комнат в королевских покоях. Внутренние помещения были значительно перестроены в середине XV столетия.
Тем не менее Эдинбургский замок никогда не был любимой резиденцией шотландских монархов. В XIII веке королева Маргарет, супруга короля Александра III (Alexander III) (прав. 1249-1286), говорила, что этот замок – «унылое отдаленное место, лишенное зелени и нездоровое из-за близости моря».
Однако именно здесь 19 июня 1566 года Мария Стюарт родила Иакова VI, ставшего впоследствии и Иаковом I Английским (стоит заметить, что он вообще был первым монархом, правившим одновременно обоими королевствами острова, при этом самой Великобритании как единой державы тогда еще не существовало). Последним королем, проведшим ночь под крышей этого дворца, был Карл I.
Внутренние интерьеры дворца в значительной степени относятся к XVI-XVII векам.
Слева на фотографии виднеется южный участок батареи Полумесяца.
Удивительно красивыми бывают газоны, когда их зелень оттеняется древними серыми каменными стенами и северным небом!
За этот кадр я выражаю признательность одному из моих читателей, виртуозу Photoshop, любезно взявшему на себя труд восстановления по паре снимков изображения пушки за моей спиной, соответственно удалив с этой фотографии меня самого. Как я уже упоминал, я каким-то образом утратил часть снимков замка, в том числе и с этим прелюбопытным орудием.
Пушка эта носит имя Mons Mag (подозреваю, что литературный перевод может звучать как «Фигуристая Мэгги», хотя эту пушку часто называют просто Mons – «Бугор») и была отлита в 1449 году. Уже по внушительным габаритам и весу (более шести тонн) можно узнать осадное орудие. Это была одна из двух пушек, в 1457 году подаренных бургундским герцогом Филиппом III Валуа Добрым (Philippe III Valois) (1396-1467) супругу своей племянницы шотландскому королю Иакову II (James II) (прав. 1437-1460).
Подобно большинству орудий XV столетия, даже это чудовище, стреляющее каменными ядрами весом в 150 килограммов, оказывало на противника преимущественно психологическое воздействие громом и пламенем выстрела вкупе с клубами порохового дыма. Тем не менее в 1460 году «Мэгги» приняла участие в войне с англичанами при осаде Роксбургского замка (Roxbourgh Castle). Кстати, крепость сдалась, хотя сам Иаков II при этом сложил свою голову.
В 1497 году орудие использовалось под Норхемским замком (Norham Castle) на английской стороне реки Твид (Tweed). Позже Иаков IV применял «Мэгги» для обстрела замка Дамбартон (Dumbarton Castle) на Клайде (Clyde River), принадлежащего мятежному графу Ленноксу (Earl of Lennox).
Однако низкая эффективность и громоздкость орудия вынудили снять его с вооружения в 1540 году и использовать только для салютов.
С высоты замковой стены, впрочем, даже эта пушка стреляла на очень приличное расстояние. В 1558 году во время салюта в честь свадьбы королевы Марии Стюарт и французского дофина Франциска (Francois) (этот брак вызвал возмущение в стране, так как по особому приложению к брачному контракту в случае отсутствие детей в этом браке Шотландия отходила французской короне) ядро пролетело свыше трех километров! Впрочем, оно наверняка было не 150-килограммовое, а значительно более легкое.
Последний раз «Мэгги» стреляла 14 октября 1681 года в честь рождения герцога Олбени (Duke of Albany) – будущего английского короля Иакова II (он же шотландский король Иаков VII). Тогда орудие разорвало (следы последовавшего позднее косметического ремонта – железные обручи – до сих пор можно видеть на стволе пушки), и его без особых церемоний сбросили в Средний двор. Там оно пролежало до 1754 года, пока его не увезли в Англию. Сделано, впрочем, это было из самых прозаичных чиновничьих побуждений: английские власти опасались шотландцев, особенно после якобитского восстания 1745-46 гг. Был принят акт о разоружении Шотландии (Disarming Act), в рамках исполнения предписаний которого среди прочих орудий уволокли и разбитую средневековую старушку «Мэг». Габариты и вес спасли пушку от переплавки, ее поместили на хранение в лондонский Тауэр. На волне интереса общества к Шотландии и Эдинбургу, возникшей в начале XIX века не в последнюю очередь благодаря творчеству Вальтера Скотта, 9 марта 1829 года «Мэгги» вернули на прежнее место в Эдинбургском замке.
Кстати, можно заметить, что хоть лафет и неплохо стилизован под старину, он скорее являет собой плод художественного творчества, так как лишен даже видимой возможности наводки ствола в вертикальной плоскости.
Подробную историю этого знаменитого орудия можно найти в книге Питера Лида (Peter Lead) «Mons Mag: A Royal Canon».
И тем не менее самое интересное в этом кадре – это вовсе не пушка, а неприметное низкое строение на заднем плане. Оно является старейшим зданием не только замка, но и Эдинбурга, построили его в начале XII века.
Около 1070 года король Малькольм III (Malсolm III) (прав. 1058-1093) и королева (позднее она была канонизирована как святая) Маргарет построили на Замковой скале охотничий дом. И хотя королевская резиденция была тогда расположена в Данфермлине (Dunfermline), по другую сторону залива Ферт-оф-Форт, Маргарет умерла именно здесь 16 ноября 1093 года после того, как услышала о смерти мужа в бою при Алнвике (Alnwick).
Историки предполагают, что именно сын Малкольма III и Маргарет, король Давид I (David I) (прав. 1124-1153), построил небольшую капеллу Св. Маргарет (St. Margaret’s Chapel) на вершине скалы. Впрочем, не исключено, что капелла была лишь частью более крупного здания, о чем косвенно свидетельствует заметная разница в кладке стен.
Каким-то образом капелла утратила свое первоначальное предназначение, а в XVII веке ее даже превратили в пороховой склад. Лишь в 1845 году исследователи с удивлением узнали в маленьком складском помещении самое древнее задание замка. Конечно, капелла быстро была реконструирована (однако, к примеру, витражи для нее было созданы только в 1922 году).
Англиканский священник беседует с кем-то из замковых служителей (судя по рации) у входа в капеллу Св. Маргарет.
Большинство замковых орудий является лишь имитациями пушек XIX столетия.
За крышами Нового города расстилается гладь залива Ферт-оф-Форт, а правый угол кадра занимает башня Аргайла (Argyle Tower). Это самый настоящий новодел, построенный архитектором Ипполитом Бланком (Hippolyte Blanc) поверх ворот Подъемной решетки в 1887 году. Заказчик проекта, эдинбургский издатель Уильям Нельсон (William Nelson) надеялся, что башня станет постоянным хранилищем королевских регалий Шотландии, однако этого не случилось…
Башня получила свое имя в честь девятого графа Аргайла, который содержался в одной из комнат ворот Подъемной решетки перед казнью, последовавшей 30 июня 1685 года. Сохранилось предание, что граф крепко спал перед казнью, оглашая замок храпом, и до самого конца вел себя мужественно и даже вызывающе.
Трогательное Кладбище собак (The Dog Cemetery), демонстрирующее любовь офицеров гарнизона к своим питомцам. Здесь похоронены собаки, принадлежавшие военнослужащим, расквартированным в замке. Открыто кладбище было в 1840-х годах на том самом месте, откуда до разрыва ствола салютовала гигантская «Мэгги».
Это уже упомянутый мною Шотландский национальный военный мемориал. В Средние века на это месте находилась церковь Св. Девы Марии. В 1540 году ее приспособили под склад военного имущества, а 50-х годах XVIII века разрушили и построили тут здание Северных казарм. После того, как в 1923 году гарнизон был выведен из замка, казармы переоборудовали в мемориал, посвященный шотландцам, павшим в Первую мировую войну (сейчас он также посвящен и жертвам Второй мировой войны).
Вот и пора уже покидать Эдинбургский замок. Впрочем, я еще вернусь сюда в своих альбомах, как минимум, чтобы поведать о некоторых музеях.
В завершении этого рассказа хочу заметить, что крепость над столицей Шотландии, казалось бы, не является чем-то исключительным. Хотя она и была порой резиденцией королей, те ее никогда особенно не жаловали. Неприступной твердыней она тоже не стала, так как много раз переходила из рук в руки: то ее брали силой оружия, то хитростью, то изнурительными осадами… Архитектурно замок опять-таки не столь уж и стар: объективно говоря, почти все его стены и сооружения увидели свет в XVIII веке и даже позже. И все же, несмотря на эти, казалось бы, ключевые оговорки, Эдинбургский замок неповторим и очень интересен. Дело тут, конечно, в его суровой красоте, а также в неповторимом обрамлении северной природы и самого привлекательного города этой части Европы. Пусть так, но я полюбил это место и при случае обязательно приеду сюда еще.
Journal information